Санкт-Петербург / AbsolutTV.ru / Новости / За годы Великой Отечественной войны в советском плену оказались примерно три с половиной миллиона немцев и их союзников. Учитывая все ими содеянное, эти люди не рассчитывали на радушный приём. Но условия их содержания всё же были несравненно лучше, чем в нацистских лагерях.


Назвать точную цифру немцев, побывавших в советском плену, вряд ли возможно. Цифра 3 486 000 встречается наиболее часто. Из этого числа 750 000 не были германскими подданными, но попали в плен с оружием в руках. Но здесь не учитываются пособники гитлеровцев: бандеровцы, власовцы и другие. Также не входят в подотчёты вольнонаёмные гражданские лица, не внесённые в штатное расписание воинских частей.

Однако в подотчётах есть существенные расхождения. Сначала в тыловых службах Красной армии был плохо поставлен учет. До Сталинградской битвы официально взятыми в плен числилось чуть более 10 000 солдат и офицеров противника. Разумеется, такого просто не могло быть: немцы и их сателлиты понемногу сдавались с самого начала войны, а, например, под Ельней или под Москвой – массово.
Здесь надо учитывать то, что западные историки пытаясь принизить заслуги Красной Армии в разгроме гитлеровских дивизий под Москвой главный упор делают на климатические условия зимой 1941 года.

Зимой 1941/42 годов «генерал Мороз» сумел защитить СССР от фашистов.

Немцы стояли уже под Москвой, и начавшиеся морозы сначала лишь развязали им руки: болота замерзли, проходимость техники увеличилась. Но неожиданно из Сибири пришла лютая зима, и температура воздуха упала ниже минус 30 °С, что стало для фашистов настоящей катастрофой.
Армия гитлеровцев была одета в летнее обмундирование, начались обморожения, простуды. Каждый из немецких полков из-за мороза в месяц терял не менее 400 человек обмороженными. Зимняя униформа была доставлена только к 13 декабря, но и она была рассчитана на европейскую зиму до минус 10 °С и положение не спасла. Немецкие пулеметчики примерзали щекой к пулеметам, отказывала техника, в стрелковом оружии замерзала смазка. Чтобы завести танк, сначала приходилось разводить под ним костер - синтетическое масло застывало на морозе.

В отличие от немцев, Красная армия была к зиме подготовлена: ватные бушлаты, ватные штаны, шапки-ушанки и валенки спасли бойцов от обморожений. Сибирские полки, прибывшие на выручку москвичам, вообще были одеты в овчинные полушубки и привычны к лютым сибирским морозам.
Однако, суровая зима 1941 года сыграла свою роковую роль в судьбе блокадного Ленинграда, где страшный холод косил жителей города не менее жестоко, чем голод и гитлеровские войска. И все же враг был остановлен, и русский мороз внес значительный вклад в разгром немцев под Москвой.

Видимо, в 1941 и 1942 годах далеко не все пленные попадали в ведение специально созданного Главного управления по делам пленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР.
Зная о зверствах фашистов, с ними особенно не церемонились. В общем, ожидать чего-то другого у гитлеровцев и оснований не было: нацисты, вообще устроили советским военнопленным адские условия содержания. Своих же солдат и офицеров, сдавшихся в плен, Гитлер приказал считать погибшими, но без назначения пенсии семьям. Для него они были трусами и предателями.

Однако советское руководство, хоть и не подписало перед войной Женевскую конвенцию, относилось к пленным не так жестоко. Нормы продовольственного содержания для них установили на уровне заключенных ГУЛАГа, и лишь в блокадном Ленинграде они были ниже. Но даже там пленный солдат или офицер вермахта мог рассчитывать на такой же паек, как иждивенцы осажденного города.

Чем дальше на запад откатывалась война, тем больше пленных брали советские войска. Уже в 1943 году это стало настоящей проблемой. Под крылом ГУПВИ начали создавать специальные лагеря. Как правило, они были небольшими, на пять- шесть тысяч заключенных. Офицеров сначала содержали вместе с нижними чинами, союзников не отделяли от немцев. По всей стране было создано более трехсот таких лагерей, причем они оперативно появлялись на освобождённых от оккупантов территориях.

Разгром фашистских войск под Сталинградом

Впервые с настоящим валом пленных гитлеровцев советские войска столкнулись под Сталинградом в начале 1943 года. После капитуляции фельдмаршала Паулюса сдалось сразу около ста тысяч солдат и офицеров врага. Пребывали они в ужасном состоянии. Обморожения, тиф, ранения, дистрофия затронули эту ораву на сто процентов. Кроме того, все они были завшивленными.
Западные историки и здесь нашли «секретное оружие русских и их вождя Сталина» - причины поражения гитлеровцев и их союзников под Сталинградом просты: сначала в вермахте сдохли все лошади; затем грянули лютые морозы и начался великий понос от отравления военнослужащих вермахта некачественной пищей.

В этой связи особый интерес представляют мемуары немецких военачальников, офицеров, журналистов и врачей, оказавшихся в Сталинградском котле и выживших, чтобы потом поведать миру шокирующую правду о битве на Волге.
Воевавшие в Сталинграде немцы, как водится, писали письма домой. Ведомство Геббельса предполагало издать их с пропагандистскими целями, чтобы показать мужество и героизм солдат фюрера. Однако «героических» писем оказалось ничтожно мало, и Геббельс был вынужден отказаться от своей затеи. А вот жалоб на «адские морозы», «проклятых русских, которые стоят насмерть» было предостаточно. И только единицы из тех, кто отсылал послания домой, задавались вопросами: зачем нужны эти жертвы? Что мы делаем на чужой земле, куда нас никто не звал?

Подобных вопросов не возникало, когда германским войскам сопутствовал успех. В первые месяцы войны Гитлер был уверен, что Красная армия будет быстро разгромлена. Сталинградская катастрофа нанесла амбициям фюрера страшный удар. В результанте мощного наступления Красной армии 300-тысячная 6-я армия под командованием генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса оказалась в котле.

Офицер Эдельберт Холль в своей книге «Агония Сталинграда» констатировал: «Положение со снабжением становилось хуже день ото дня. Лишь солдаты боевых частей получали по двести граммов хлеба в день, всем остальным доставалось по сто. Полевая кухня варила супы из талой воды и конины, пропущенной через мясорубку. Сам наблюдал, как два солдата убили тощую кошку, зашедшую в блиндаж, сварили ее и с жадностью съели. Теперь я знаю, что такое фатализм. Это когда ты стараешься не думать, что будет завтра и послезавтра!»

Снабжению немецких войск препятствовали как действия наших войск, так и погодные условия (частые туманы и сильные морозы). Казалось, что сама природа выступила на стороне Красной армии.
В поражении фашистов сыграло свою решающую роль еще одно важное обстоятельство: Гитлер не воспринимал всерьез сообщения разведки о том, что за Уралом ежедневно с конвейера сходят сотни танков. Также не смог фюрер предположить, что советское командование в короткие сроки перебросит к Сталинграду дополнительно 160 тысяч солдат, 10 тысяч лошадей, 430 танков, 6 тысяч орудий. В результате в ноябре 1942 года в наступлении советских войск участвовала мощная группировка сухопутных войск при активной поддержке артиллерии и танков.

6-й армии гитлеровцев пришлось испытать всю мощь огня Красной армии. Орудия, минометы, многоствольные ракетные установки и гранатометы вели ураганный огонь в течение двух часов. В результате фашисты понесли огромные потери в людской силе и военной технике. Кроме того, нарушилась связь между подразделениями. В войсках царили неразбериха и паника. Кинжальный удар наших войск расчленил остатки армии на две окруженные части.

На последней действующей взлетной полосе можно было наблюдать такую картину: немецкий летчик лихорадочно осматривал готовый к взлету самолет. Оказавшиеся на его борту счастливчики могли использовать последний шанс покинуть котел и избежать плена. Обезумевший от страха майор подбежал к летчику Гансу Нойзидлеру и предложил ему 10 тысяч марок за место, но до денег дело не дошло, так как в тот же момент к очагу спасения прорвалась толпа грязных оборванных солдат.
Они затоптали спесивого майора и набились в салон, как сельди в бочку. Через минуту пилот Ганс поднял машину в небо и взял курс на запад, а растерзанный майор остался лежать на сталинградской земле.
Немецкие военные специалисты подчеркивали, что гибель 6-й армии Германии была обусловлена целым рядом факторов: роковыми стратегическими ошибками фюрера, эффективными действиями советского командования, высоким моральным духом наших солдат, своевременным, подходом свежих частей и техники, обеспечивших Красную армию военным превосходством.

Наконец, поняв, что дальнейшее сопротивление бесполезно, Паулюс принял решение о капитуляции. Это произошло 31 января 1943 года. В этот день он находился в южной части окруженной группировки. 2 февраля капитулировала северная группировка окруженных немецких войск под командованием командира 11-го армейского корпуса, генерал-полковника Карла Штрекера.

200 тысяч голодных и оборванных немцев во главе с командующими попали в плен и испытали на себе все тяготы сибирских лагерей. После поражения на Волге в Германии был объявлен траур. Всe немецкие авторы отмечали, что попавшие в котел фашисты испытывали резкий недостаток в теплом обмундировании, боеприпасах. Моральный дух солдат фюрера стремительно падал.

Военный врач Ганс Дибольд в своих мемуарах «Выжить в Сталинграде» приводит страшные картины распада некогда мощной и агрессивной армады. «После того, как мы вошли в Сталинград, - пишет он, - служба дезинсекции пришла в полный упадок. Чем хуже становились условия жизни, тем больше становилось вшей. Все, у кого еще оставались силы, ежеминутно выискивали и давили их. Все тело горело и чесалось от укусов, и страшный зуд лишал больных последних остатков сна... Стонущих и изможденных можно было успокоить на короткое время только уколом морфия...».

Немудрено, что солдаты вермахта, воодушевленные речами фюрера о блицкриге и вкусившие легких побед при захвате других европейских стран, испытали в Сталинграде страшное потрясение и начали стремительно терять человеческий облик.
«Самым страшным несчастьем для немецкой армии были наглые соотечественники-мародеры, обиравшие умерших. Это было воплощение грязи и пены, которые всегда поднимаются со дна, когда погибают самые лучшие, самые доблестные. Потерявшие сознание раненые часто лишались обуви, шинелей, часов и золотых вещей», - писал Дибольд.

Далее Ганс Дибольд описывает страшные картины эпидемий, которые косили измотанных, промерзших и голодных солдат, оказавшихся в Сталинградском котле. Эту катастрофу наблюдал и военный корреспондент Хайнц Шрётер, который в своих мемуарах нарисовал картины агонии немецкой армии. «В подвалах здания купца Симоновича, - констатировал он с немецкой педантичностью, - лежали и сидели 800 солдат, прислонившись к стенам или прямо на полу в центре сырых помещений. На лестнице кто-то умирал от дифтерии, рядом лежали трое, которые уже давно были трупами – просто никто этого не заметил, так как было темно. Сзади кричал раненый унтер-офицер, которого мучили жажда и боль; его язык, раскалённый как кусок железа, вывалился изо рта, а ступни начали гнить… Пахло керосином, протухшей кровью, горелым человеческим мясом, застарелым гноем и разлагающимися телами».
К сожалению, прозрение немцев наступило только тогда, когда они испытали горечь поражения и поняли, что их надежды на мировое господство повержены в прах.
«Словно в пьяном бреду, мы рвались к берегам Волги, - признавался Ганс Дибольд, - и вот теперь, попав в плен и отрезвев, мы смотрим на играющие на водной поверхности блики, смотрим на берега, под которыми спят тысячи наших солдат, а волны перекатываются через них, как слезы матерей».

Жизнь пленных гитлеровцев в плену

Самые страшные дни начались для гитлеровцев, когда эта огромная масса военнопленных двинулась под охраной в сторону лагерей их размещения.
Ближайший лагерь, хоть как-то оборудованный для приёма такой массы пленных, был развёрнут в пяти часах перехода. Но это если брать в расчёт боеспособные части, а немцы еле держались на ногах. Транспорта для них, естественно не имелось: Красная армия была еще не так хорошо обеспечена, чтобы выделять машины для пленных гитлеровцев. На улице стояли морозы под минус 20.

Советские военные власти отнеслись к пленным из состава 6-й армии, как могли, гуманно. Наиболее тяжелые раненые и больные были отправлены в госпитали. Абсолютно всем обеспечили питание, зачастую горячее. К офицерам и генералам вообще отнеслись со всем вниманием, все-таки такие чины в плену еще оставались редкостью.
Основной массе немцев пришлось двигаться пешим порядком, в мороз и метель. Позже немногие выжившие в пути немцы назвали этот переход «Маршем мертвецов», или «Вшивым маршем».

На ноябрь 1942 года 6-я армия вермахта насчитывала 335 000 человек. В феврале 1943 года в плен сдались более девяноста тысяч солдат и офицеров. После заключения выжили менее шести тысяч. Подавляющее большинство умерли именно во время первого перехода.
С 1943 года советская армия в основном наступала, и число пленных неуклонно росло. Соответственно, росло и число лагерей ГУПВИ НКВД СССР. Они делились на четыре категории: кроме фронтовых приемно-пересыльных существовали офицерские, оперативные и тыловые. Офицерских лагерей к началу 1944 года насчитывалось всего пять. Они делились на четыре категории: кроме фронтовых приёмно-пересыльных существовали офицерские, оперативные и тыловые. Офицерских лагерей к началу 1944 года насчитывалось всего пять.

Из них наиболее крупными были Елабужский, Оранский (под Нижним Новгородом) и Суздальский. А в Красногорский лагерь, например, были помещены Паулюс и другие известные военачальники, попавшие в плен под Сталинградом: генералы Шмидт, Пфайффер, Корфес, Даниэльс, полковник Абвера Адам фон Тротт. Для гитлеровцев, образно выражаясь, пришло время собирать камни.
Ещё в августе 1942 года были утверждены нормы довольствия для немецких пленных и их союзников. Они получали в сутки по 400 граммов хлеба (после 1943 года норма выросла до 600-700 граммов), 100 граммов рыбы, 100 г крупы, 500 г овощей и картофеля, 20 г сахара, 30 г соли, а также немного муки, чая, растительного масла, уксуса, перца. У генералов, а также солдат, больных дистрофией, суточный паек был богаче.

Надо сказать, что выполнить норматив удавалось далеко не всегда, но вряд ли немцы вправе предъявлять претензии - условия в нацистских лагерях для военнопленных были куда хуже. В СССР же самым тяжелым моментом до конца войны оставалась пересылка из фронтовых приемников в тыл. Транспорта не хватало, железнодорожные вагоны не были оборудованы печками. Летом на марше умирали от жары, зимой - от холода.

Но попавшим в систему ГУПВИ НКВД СССР, можно сказать, повезло. С конца войны их стали использовать на работах по восстановлению народного хозяйства. Продолжительность трудового дня пленных составляла восемь часов. Согласно циркуляру НКВД от 25 августа 1942 года они имели право на небольшое денежное довольствие.

Рядовым и младшим командирам выплачивалось 7 рублей в месяц, офицерам - 10, полковникам - 15, генералам - 30 рублей. Военнопленным, которые трудились на нормированных работах, выдавались дополнительные суммы в зависимости от выработки. «Ударникам» полагалось 50 рублей ежемесячно. Дополнительные деньги получали и бригадиры. При отличной отметке администрации ¬ сумма их вознаграждения могла вырасти до 100 рублей. Деньги, превышающие разрешенные нормы, военнопленные могли хранить в сберкассах. Кстати, с мая 1945 года они имели право на получение денежных переводов и посылок с родины, могли получать одно письмо в месяц и отправлять неограниченное количество писем.

Впрочем, и эти нормы часто не соблюдались. Но едва ли стоит осуждать за это советские власти: в конце концов, гитлеровцев никто на нашу землю не звал. И все равно пленные немцы получали едва ли не столько же, сколько голодавшие после войны советские люди.
В разных лагерях судьбы пленных фашистов складывались по-разному. Где-то самым большим неудобством для немецких офицеров стало отсутствие денщиков, - а где-то их отправляли на урановые рудники или в горячие цеха.

Часто немцы в плену встречали враждебное отношение своих бывших союзников. Румыны и венгры, например, пользуясь более лояльным отношением лагерной администрации, захватывали посты на кухне и нещадно урезали пайки бывших солдат рейха.
Местное население и охрана относились к ним гораздо лучше. Иногда подкармливали, дарили одежду. Некоторые покупали у пленных поделки из подручных материалов, типа шахмат, зажигалок, портсигаров. Постепенно советское командование стало строго следовать указанию Сталина «беречь жизни немцев».
Многие немцы пытались выдать себя за австрийцев, чехов или венгров. Тогда они могли рассчитывать на более легкие работы, прибавку пайка или уход от наказания за зверства во время войны.

После капитуляции Германии СССР не спешил возвращать немцев домой. Сталин в свое время не подписал Женевскую конвенцию, которая содержала, помимо требований гуманно относиться к военнопленным, положение, обязывающее как можно быстрее после окончания военных действий их репатриировать. Теперь же он решил воспользоваться моментом.
Во-первых, пленные немцы с января 1945 года по 1950-й выполнили работ на 50 миллиардов рублей по тогдашнему курсу. Во-вторых, все они были просеяны через мелкое сито органами госбезопасности и разведки. Эсэсовцы, гестаповцы и лица, причастные к военным преступлениям, подлежали трибуналу. Таких в итоге оказалось более 12 тысяч. Их ждали длительные сроки заключения, а самых отпетых - смертная казнь.

В 1946 году началась репатриация. Сначала на родину отправляли австрийцев, румын, венгров, финнов, итальянцев. Прежде всего получали возможность уехать больные и не годные к работе, а также вступившие в антифашистские комитеты. Офицеров и специалистов держали как можно дольше, отпустив последних в конце 1949-го - начале 1950 года. В 1956 году пришло время тех, кто за военные преступления отбывал наказание в лагерях, и последних генералов.

Всего в советском плену умерло почти 520 000 (или 15 процентов) солдат и офицеров вермахта, переданных в систему ГУПВИ НКВД СССР. Чтобы понять, насколько гуманно относились к пленным гитлеровцам в СССР, достаточно сказать, что в фашистском плену умерло почти 50 процентов советских военнослужащих, а всего их попало в плен в годы Великой Отечественной войны по различным подсчётам от 4,5 до 6 миллионов человек.
фото: архив mtdata.ru